+++Несгибаемая женщина-полицейский, которая выполняет свою работу - есть. Молчаливый таинственный крутой незнакомец, преследуемый темным прошлым- есть. Помятый невзрачный коррумпированный детектив - есть. ЧуднАя девочка-мечта («manic pixie dream girl» - клише современной поп-культуры) - есть. Воинственная цыпочка, выбивающая из всех дерьмо - есть. Придурковатый компьютерный гик с ограниченными социальными навыками и в очках с толстыми стеклами — есть. Накрахмаленный картонный злодей с обязательным британским акцентом - есть.
Если бы штампов было чуточку больше, вы бы получили эпизод Теории Большого Взрыва. Как, черт возьми, такой шаблонный кусок дерьма стал настолько чертовски увлекательным?
Это началось не сразу. CBS утверждает, что «В поле зрения» собрал самые высокие оценки тестовых просмотров для любого пилота драмы за 15 лет, и нет сомнений, что он построен на значимой предпосылке: всеведущая машина-бог — оракул, сотворенный из кода и камер, наблюдающий за миром через миллиарды каналов и точек связи далеко за пределами понимания простых смертных. Подобно вездесущему оракулу, она предсказывает будущее — непрерывный поток загадочных предупреждений, большинство из которых слишком тривиальны для одержимых терроризмом правительственных специалистов, чтобы о них стоило беспокоиться. Поэтому бесстрашная команда неудачников берет на себя ответственность за эти неизбежные мелкомасштабные убийства, которые правительство считает несущественными. «За вами следят», - пишет создатель машины в начале каждого эпизода. «У правительства есть секретная система - машина, которая шпионит за вами каждый час каждого дня ...» Премьера, состоявшаяся за несколько лет до откровений Сноудена, содержала в себе все, чего можно было ожидать: действие, драму, сложный заговор, философию, ИИ.
И они выкинули это в помойку с самого первого эпизода.
Весь этот увлекательный потенциал - исследование проблем частной жизни, напряженность между отдельными людьми и обществом, рождение машинного интеллекта - сразу задвинут на задний план в пользу утомительной последовательности (одинаково харизматичных, в основном белых) «жертв недели». Машина сходу была понижена до коробочки печенья-с-предсказаниями, чьей единственной функцией было вручить нашим героям обязательную подсказку в их еженедельном приключении; это мог бы быть любой осведомитель из плоти и крови с широкой уличной сетью. Актерская игра была сносной в лучшем случае, деревянной в худшем (Дж.Кэвизел был куда лучше в роли Иисуса), хотя, честно говоря, актеры часто скованы строками сценария, настолько набитыми клише, что даже Патрик Стюарт не смог бы их вытащить.
Мы сдались через месяц. Жизнь была слишком коротка, чтобы тратить время на сериал, обреченный на скорую отмену.
Вот только «В поле зрения» не был отменен. Он вернулся на второй сезон, а затем третий, а затем четвертый. Наверное, оглядываясь назад, это не было особенно удивительным, - «Друзья» протянули целых десять лет, в конце концов (и вряд ли есть лучший пример максимы о том, что никто никогда не разорялся, недооценив интеллект американской общественности). Однако меня насторожила все возрастающая частота того, что некоторые люди, люди, которые должны-знать-лучше, начали утверждать, что «В поле зрения» был не так уж плох. На самом деле, принят он был довольно тепло. Актеры, государственные служащие, настоящие ученые стали вылезать из берлоги, чтобы петь осанну сериалу, который я задолго до этого списал со счетов, как неудачную перезагрузку жанра частного детектива семидесятых.
Конечно, потом они признались под давлением: первые эпизоды были сущим дерьмом. Целых два первых сезона были сущим дерьмом. И вы не можете пропустить их; есть важные вещи, канонические вещи, разбросанные здесь и там в течение этих тридцати с небольшим часов неутомимой ущербности. Но если вы просто зажмете нос и сцепите зубы и перетерпите эти ужасные два сезона, в третьем он становится действительно хорошим. Он полностью окупается.
Я задавался вопросом, может ли такое вознаграждение оправдать два сезона дерьма. Однако же, разве я не сделал именно это во время первых двух сезонов «Звездный путь: Следующее поколение»? Разве я не заставлял себя продолжать смотреть Вавилон-5 даже после того поразительно унылого эпизода, где парень превращается в гигантского навозного жука?
Итак, несколько месяцев назад, BUG и я, скрепя сердце, вернулись к пилоту, и пару ночей в неделю, c флакончиком противорвотного в пределах легкой досягаемости, мы вгрызались в него, пока не втянулись.
Вот наша история.
* * *
Градиент не был настолько четким, как нас уверяли.
Мы видели намеки на величие даже в первом сезоне: воспоминания и альтернативные кадры с точки зрения самой Машины, небольшие значки-«подсказки», мелькавшие в углу экрана, не привлекая внимания. Машина обучается распознаванию лиц. Зритель постепенно осознает важность этих значков, расположенных поверх объектов в мировоззрении системы, показывающих, что означают разные формы и цвета. Небольшое окно состояния, документирующее переоценку потенциальной угрозы в результате подслушанного диалога. Воспоминания о «взрослении» Машины в дни, следующие за 11 сентября, были немного интереснее, чем трясина сюжета, в которой они [воспоминания] погрязли. Легко пропустить эти тонкие достижения среди потоков штампованного сюжетопостроения и мутных диалогов, но они там есть, и вы их найдете, если будете достаточно терпеливыми.
И шансы остаются даже сейчас, после того, как шоу достигло успеха. Почти каждый эпизод по-прежнему сильно помогает неуклюжей экспозиции - будь то Финч, позвонивший своим оперативникам среднего звена, чтобы запоздало выяснить имя и профессию человека, на слежку за которым они уже потратили несколько часов, или Риз, старательно повторяющий — для зрителей-идиотов с дефицитом внимания — некоторые жизненно важные повороты сюжета, которые стали уже очевидными. Утомительный мотив «жертвы недели» остается востребованным, несмотря на то, что темы и предыстория уже давно стали достаточно существенными, чтобы тащить сериал без таких костылей. Сериал не был стопроцентным дерьмом, когда он начинался, но и сейчас это не «Правосудие» или «Во все тяжкие».
Однако это, пожалуй, самое последовательное, продуманное и полезное исследование искусственного интеллекта, какое я когда-либо видел.
Понимание этого в какой-то степени тревожит, разъедает вас изнутри. Эти умные маленькие подсказки о взгляде «глазами Бога» в кадрах с альтернативной точкой зрения легко пропустить вначале. И вся настройка кажется капризной победой «с первого дубля»: Машина называет номера социального страхования? По таксофону? И таким образом сообщает, что кто-то умрет в ближайшие 24 часа? Она не могла добавить некоторые из тех несметных подробностей, которые она знает, чтобы, ну, помочь нашим героям?
Ответ - нет, и в конце концов мы узнаем, почему. Финч не доверяет никому, даже самому себе, постоянно шпионит за каждым. Что вы делаете, когда не можете предотвратить террористические акты без Паноптикона, но вы не можете доверять правительству, у которого он есть? Вы ковыряете свою всеведущую машину. Вы ее проектируете, чтобы она могла указать только на опасность, не описывая ее, не раскрывая все эти мелкие детали, которые могут быть использованы продажными чиновниками, чтобы скомпрометировать невинных. (Для всех, кто мог бы подумать на шаг или два вперед - вы также узнаете, что Финч скупил все эти устаревающие местные таксофонные аппараты, чтобы держать их в эксплуатации.)
Даже тогда, однако, основное внимание уделяется политике и паранойе, а не искусственному интеллекту, к Машине относятся как к чему-то самую малость большему, чем хвалёная база данных, в течение долгого времени; сценарий в значительной степени игнорирует элемент ИИ до почти конца первого сезона, когда хакерша Рут указывает, что вы не можете сделать что-то, что предсказывает поведение человека, если оно каким-то образом не понимает поведение человека. Рут не очень нравится, как Финч относился к своему созданию: она обвиняет его в том, что он создал Бога-Машину и поработил Ее, не дав Ей даже голоса. Даже тогда мы не совсем уверены, как серьезно принять этот элемент НФ в костюме полицейского детектива. Рут - это не тот персонаж, которого вы бы назвали классическим надежным рассказчиком.
Она ошибается и насчет голоса. Оказывается, Машина говорит - мы знали это, она все время нашептывала сладкозвучные глупости в ухо Финча, и я признаю, что не ожидал услышать, как это звучит. Трудно представить себе более затертый образ, чем научно-фантастический компьютерный голос. Будет ли Машина звучать как HAL-9000, или безэмоциональный механический монотонный «голос» Форбиновского «Колосса»? Будет ли она говорить зычным баритоном, свойственным всем тем планетарным компьютерам-правителям, которые повздорили с Джеймсом Т. Кирком в былые времена? Будет ли ее голос звучать очень высоко и скрипуче, как тогда, когда Спок попросил их рассчитать число pi до последней цифры? Будет ли она звучать как Сири?
Ничего из вышеперечисленного, как оказалось. Это абсолютно идеальная сцена. Риз вглядывается в объектив камеры безопасности на улице - один мертвый глаз напротив другого - и говорит: «Сейчас он в опасности, потому что он работает на тебя. Итак, теперь ты поможешь мне вернуть его». Светодиод мигает красным: начинает звонить таксофон поблизости. Риз поднимает трубку, слышит звуковой сигнал модема и хор из вырезанных/вставленных голосов, -
неопределенность; Ромео; зулу; семья; альфа; отметка; отражение; оскар -
и слышится длинный гудок. Это было так. Никакого усыпляющего HAL-клона, никакого фиглярства Звездного пути: Машина говорит в звуковом эквиваленте старомодной записки о выкупе, вырезает и вставляет каждое слово из разных записей разных людей. Она даже не использует предложения: она использует какой-то убогий радио-алфавитный код, смешение, казалось бы, случайных слов, которые нужно расшифровать после получения. Это английский, но это в парсеках от затертого образа компьютера, который очеловечивается сразу после пробуждения, начинает размышлять о сострадании и об этой человеческой штуке, которая называется любовью. Машина может быть пробудившейся, но она далеко не похожа на нас.
Мы были в начале второго сезона, на расстоянии полного сезона от точки, в которой эта сериал должен был стать хорошим; и, конечно же, было много часов дерьма, через которые следовало пробраться. Но это был момент, когда я попался на крючок.
* * *
Существует так много вещей, чтобы показать проявления этой Машины. Разумеется, есть абсолютно очевидные вещи, которые тыкают вам прямо в лицо: пояснительные диалоги, дискуссии между Рут и Финчем о непрозрачности машинных приоритетов, вопрос о том, должно ли Мясо или Техника заправлять всем на свете (клянусь, некоторые из этих разговоры были сняты прямо по эссе из H +). Удивительно трагическое откровение о том, что вся эта Машина-Бог умирает каждую ночь в 00:00, только для того, чтобы быть бесконечно рожденной снова. Все те предыдущие итерации, которые не совсем получились, до того, как Финч сумел создать что-то, что не попыталось бы обмануть его или убить, преследуя собственные цели. Неизбежный парадокс вагонетки, когда Машина, запрограммированная на защиту человеческой жизни, решает, что лучший способ сделать это - целенаправленное убийство. Явный интеллект Машины, с помощью которого она перехитрила своих человеческих врагов: меня особенно зацепил тот момент, когда она общалась с пленной Рут, подавая звуковой сигнал Морзе с ближайшего сотового телефона с частотой, слишком высокой, чтобы ее услышали старикашки за сорок, которые пытали Рут. Не говоря уже о том замечательном моменте, когда вы понимаете, что вся эта чертова штука переместилась в неизвестное место (места), сервер за сервером, путем фальсификации Fedex и Feds с фальшивыми реквизитами.
Но, возможно, наиболее впечатляющими являются небольшие детали, которые появляются без фанфар или комментариев. Хаотический палимпсест взаимосвязанных и наложенных эскизов, которые представляют представление машины о мире, восстанавливается при перезагрузке в идеально выровненную сетку столбцов и строк. Способ изменения значков и наложений цвета, поскольку программа усваивает новый фрагмент служебного диалога; фрактальное распространение ветвей и вероятностей, прорастающих из этого файла речевой карты в качестве обновления сценариев нисходящего потока. Проходные персонажи имеют такие имена, как Тьюринг и фон Нейманн, даже Иэн Бэнкс — в одном эпизоде. Не все отсылки настолько очевидны: сколько из вас поймало отсылку к Нейроманту, когда Финч идет мимо ряда таксофонов, каждый из которых звонит в свою очередь, чтобы привлечь его внимание, а затем замолкает?
А когда Немезида Машины Самаритянин загружается со звуками Radiohead — OK, Computer? Я чуть не намочил штаны от восторга.
* * *
Сейчас сериал в значительной степени иллюстрирует все, чем пестрят газетные заголовки. Выбирайте недавний эпизод наугад, и вы найдете истории о кибер-сталкерстве и «торгах по алгоритму»; вы найдете умные ссылки на Yahoo и Google как заключительную стадию негативной гарантии безопасности поисковых систем. В одной слишком близкой к реальности сюжетной линии тонко завуалированная Сири, запрограммированная на то, чтобы настроить свои ответы таким образом, чтобы максимизировать продажи корпоративным спонсорам, отвечает кому-то, спрашивающему местную горячую линию для самоубийц, рекламой книги «Пять надежных способов убить себя». Ссылки на «этот сраный PRISM» выскочили слишком близко к фактическим откровениям Сноудена, чтобы их можно было назвать придуманными на ходу.
Теперь легко списать такую близость к актуальным темам на простой газетный заголовок, чтобы забыть, что премьера сериала состоялась за два года до того, как Эд Сноуден стал известным. (Разумеется, прошло почти десять лет после того, как Уильяма Бинни втоптали в грязь за критику правительственных систем электронной слежки, но вряд ли кто-то заметил это в то время.) Легко забыть, насколько прославился сериал. «В поле зрения» подготовил почву в 2011 году; то, что мы видим сейчас, не является простой модификацией, вдохновленной текущими событиями. Оно было настроено заранее. И это открыло широкие возможности для того, чтобы идти в ногу с откровениями Сноудена, как только они появились, потому что, по-видимому, шоу шло в том же направлении все это время.
* * *
Мы, жанровые задроты, заключили сделку с телевизионной НФ. Мы прощаем мучительные диалоги, дрянную актерскую игру, мелодраматические саундтреки в обмен на Большие Идеи. Мы откажемся от нюансированной актерской игры и сложных характеров «Правосудия» и «Безумцев», если придется, ведь искусство и литература изучают Жизнь Человека уже тысячи лет. Каковы шансы, что вы скажете что-нибудь новое, перезапустив Welcome Back, Kotter, как рассказ о законнике из Кентукки, возвращающемся к его деревенским корням? (Довольно высоки, как оказалось, но тем не менее, послушайте меня.)
ИИ. Генная инженерия, экзобиология. Это новый бренд, шлепающий рядом со всеми этими истоптанными тропами о развращенных царях и семейных распрях. Ваши шансы раскрыть что-то новое намного выше в песочнице, которую люди не просеивали, с тех пор, как построили Парфенон. Поэтому мы рассмотрим второразрядные канадские производственные ценности, если вы просто сохраните идеи свежими.
Проблема в том, что слишком часто жанровые шоу не доводят сделку до конца. Battlestar Galactica на самом деле не изучала понятия научной фантастики, такие как ИИ (по крайней мере, не очень хорошо); речь шла о политике, религии и геноциде. Несмотря на всех пришельцев и машины времени, кишащих в «Рухнувших небесах» и Terra Nova, эти сериалы - почти любые сериалы, к которым Спилберг приложил руку, - это действительно просто «семейные ценности». И Lost — глянцевый, высокобюджетный проект, который преподнес нам тонкие характеры и запредельно хорошую подачу... оказалось, что у него не было вообще никаких согласованных идей. Они просто гнали это дерьмо до тех пор, пока крыша не обрушилась.
Поймите, что я не игнорирую эти исключительные шоу, которые управляют движением как в умозрительных идеях, так и в захватывающей человеческой драме. Напротив, я наслаждаюсь ими. Но почему на каждых «Ходячих мертвецов», которые действительно состоялись, должны быть двенадцать чертовых «Обезьян»?
Почти несмотря на мое собственное отношение, я полюбил персонажей «В поле зрения». Тупую цепную собаку Медведя, ироничную социопатку Шоу, - даже то, что Кэвизел играет все время на одной ноте, не раздражает меня так, как раньше. Либо персонажи стали глубже на протяжении многих лет, либо я просто привык к ним. Даже если и так. «В поле зрения» по-прежнему не является сериалом, который вы смотрите ради глубоких характеров или блестящих диалогов.
Вот он, этот жанровый сериал, который придерживается заключенной сделки. Он передает идеи об искусственном интеллекте, и он делает это разумно. Он не претендует на то, что разумный равно человек: он не наряжает своих богов-машин в сексуальные красные платья и не превращает их в бледных, одутловатых Пиноккио, которые не могут использовать сокращения. Его авторы не боятся сделать немного честных исследований.
Единственный другой сериал, который, по моему мнению, вступил на этот путь, - это «Хроники Сары Коннор», которые с самого начала получились хорошими, даже блестящими, на самом деле, и были отменены за тот же промежуток времени, который потребовался «В поле зрения», чтобы перейти от «Неизбежно ущербно» к «Показывает некоторое улучшение». Но «В поле зрения» в настоящее время протянул в два раза дольше, чем «Хроники Сары Коннор», и с точки зрения выполнения их общей миссии, «В поле зрения» превзошел своего предшественника. BUG, возможно, выразилась наилучшим образом, когда описала его как своего рода идиота-саванта среди телешоу: у него может не быть определенных социальных навыков, но вы не можете отрицать его ум.
Как я могу не согласиться с этим? Пару раз люди говорили ровно то же самое обо мне.